Во мне два философа, славно поддав,
Вгоняли друг друга в тоску:
Мол, грустно живётся на свете, когда
Приходит конец коньяку!

Не новая тема, но мысль глубока:
Как знают и жнец, и кузнец,
Когда настигает конец седока –
Неужто коню не конец?

За что этот бзик одному седоку?
Заявится кислый этюд
Не в виде ущербной системы "ку-ку",
А в виде глобальной "тю-тю".

Дискуссия длилась, и сущность пришла,
Как вешнее утро ясна:
Конец – это махонький конь без седла,
С копытами как у слона.

Его хаотичный, щенячий галоп,
Меняющий силу и темп,
Приходит однажды – не по лбу, так в лоб –
К субъектам различных систем.

В развилку нюансов вникаешь с трудом,
Для смысла не писан закон:
Выходит, что дом для конца – не кондом,
А стойло? Конюшня? Загон?

Но если учитывать опыт принцесс,
И дам из тантрических сект,
Загон – не объект, а сугубый процесс,
И стойло в нём – важный аспект?

Не фыркайте – спор не о том, что в паху –
Хоть сбоку смотри, хоть с торца…
У многих «начало конца» - на слуху,
А есть ли конец у конца?

Поддавшись психозу - и дед, и юнец,
Мусолят догадки в сети,
А всё прояснит только Света Конец,
Когда соизволит прийти!

Но вечным останется главный вопрос:
Держа свой мешок, как культю,
В урочное время придёт Дед – Мороз…
А за фигом? Мы ведь тю-тю!