Лет так этак через двести,
Коль бумаги не помре,
Имя и мое воскреснет,
Звякнет камешком в ведре.
Скажут: Вот еще зануда,
И откуда взялся тать?
Как откуда? Все оттуда, —
Есть ли смысл пояснять?
Да, Некрасова ругал я,
Льстить не думал на трубе;
Он для вас мужик угарный,
Для меня он так себе.
И в Белинском видел мало, —
Так — фанфары: бряк да звяк.
Добролюбов — вместо фары -
Средний вес журнальных драк.
Всех и всякого харлачу,
Недостатки нахожу, —
Мертвые не смогут сдачу
Сунуть на мою межу.
Разреши — любого тресну,
Для меня великих нет.
Нет, наверно не воскресну
Даже через триста лет.