Продолжения «Way up» не будет – троян сожрал полсотни   строф,хотя на компе устновлен Spybot и avast!Antivirus.
Публикую эту весч, пока вирус не погулял по диску D.      



       Вместо предисловия
      

   Прости, взыскательный, читатель, за нецензурные слова. В поэме их немного, кстати… Я полагаю, что писатель на них имеет все права.
   Мат органичен в русской речи. И дико, честно говоря, что он отсутствием отмечен во всех российских словарях. Сейчас-то кое-что издали, неслыханному спросу вняв. Однако же в сравненье с Далем все это – так себе… ***ня. Услуги ушлых коммерсантов. Потуги жалких дилетантов. Ну, разве ФлЕгон ( не ФлегОн?) поведал нам - не без таланта – про наш закрытый лексикон.
   Но, должен сделать я признанье, мои обширные познанья по это части – не из книг. Хотя и не чураюсь их.
   Так кто ж образовал меня?
   Довольно дальняя родня – мой дядя, Семибратов Павел, когда я поступил в «Свисток», где письма он усердно правил, поскольку сам писать не мог.
   Какие перенес он муки! Как только не отсохли руки! – Врубался каждый божий день в рабкоровскую дребедень…
   Увы, - трибуна миллионов, общесоюзная печать…
   Был дядя должен отвечать на жалобы из регионов и укреплять с активом связь.
   Что он и делал. Матерясь…
   С главредом дядюшка не ладил. Да нет, причем тут алкоголь? – по части мата был мой дядя некоронованный король.
   Талант, в душе гордился коим. Порою загибал такое, такую пулю мог отлить, что весь «Свисток» бежал отлить…
   Не все, понятно, успевали в уборной расстегнуть мотню.
   Серчали на него? Отнюдь. Стучали, может быть? Едва ли – парторг, седой газетный волк, знал в крепких выраженьях толк….
   МИР, дядя веровал упорно, НЕ КРАСОТА СПАСЕТ, А ПОРНО. Он дико возмущался тем, что счет растет запретных тем. Он вдумчиво, по-философски, вникал в стихию бранных слов – большим подспорьем был Барков, а также Юзеф Алешковский.
   …Ах, дядя Павел, дядя Павел! Живи сто лет. И – всяких благ за то, что ты меня наставил в языкотворческих делах.
   Ты мне внушил, что нет причины родной стесняться матерщины, что образованный примат знать должен в совершенстве мат.
   Сколь счастлив я в своей судьбе, что знал тебя.
   Сей труд – тебе!

Полдня мы с тещей печку клали.
Обмыли трудовой успех
И рухнули на сеновале,
Где обустроен был ночлег.

Навис покров угрюмой нощи
На своде дремлющих небес,
И с «Отче наш…» под юбку тещи
Я дланью робкою полез.

Сон, как серпом, скосил Аксинью –
Поди, умаялась всерьез.
Что я искал в рейтузах синих?
Какой безнравственный вопрос…

Добравшись до мохнатой плоти,
Услышал шепот: «Дурачок…
Я оскоромиться не против.
Болтать не будешь, я – молчок».

…Тряслись от первобытной дрожи
Аксиньины окорока,
Когда я заправлял под кожу
Дымящегося дурака.

Я к штурму приступил неспешно –
Не уважаю в сексе блиц, -
Но в нужный миг вогнал, конечно,
До корневища, до яиц.

Аксинья вскинулась всем телом
И задышала горячо,
И задом голым завертела –
Как Крупская под Ильичом.

Но вот холодною сосиской
Повис воитель между ног…
Уж я и мял его, и тискал –
Он ничего, стервец, не мог.

Сколь примитивно, негуманно
Устроен все-таки наш брат:
Нирванны жаждет марьиванна,
А ты в простое аккурат.

Мы слабаки пред полом слабым:
Тот и не хочет, а – готов!
В функциональном плане бабы
Обштопывают мужиков.

К тому же мнительны мужчины –
Не все, так через одного –
Вынь да положь первопричны
Добра и зла, того-сего…

Кто порадел, чтоб нашей случке
Малейших не было препон?
Тесть в непредвиденной отлучке
(Зачем-то вызвали в район),

В соседней Стремянной станице
Гостит супруга у родни.
С чего бы печке завалиться,
Когда остались мы одни?

А поздний ужин под перцовку?
А культпоход на сеновал?
…Все это кто-то очень ловко,
Умело организовал.

Сюжетец прямо для Боккаччо:
Мамаша заменяет дочь.
Тут серой пахнет, не иначе,
Бедой чревата эта ночь…

…Угомонились лишь под утро.
Само собою, что устал –
Я ж все страницы Кама Сутры
Практически перелистал…

На крыше нашего сарая,
Как ****тый, орал петух.
Мне яйца кофтой вытирая,
Аксинья жаловалась вслух:

«Твой красавЕц полуаршинный
Меня вконец с ума сведет.
А вообче-то вы, мушшины,
Охальный, в принципе, народ.

Не перечислить все изъяны:
Без повода обычно пьяны;
Как брага, в душах бродит злость;
На бабе – будто обезьяны;
Любая целка – в горле кость…
Случайно, что ли слишком рано
Мне с ней расстаться довелось?

…Купалась в речке, а станишник
Подкрался сзади на плаву,
Заправил мне прибор в штанишки
И в клочья разорвал плеву.

Потом к какой-то круглой дате
Колхоз затеял в школе бал
И наш тогдашний председатель
Меня в сортире у****.

Замордовал почти до комы –
По пьяни-то ебутся как? –
И все пужал, что член обкома,
Что у него рука в ЦК.

Где не ступи – везде ловушки.
Кто в силе – тот и командир.
На днях вздремнула на опушке –
Сквозь платье трахнул бригадир…

Драл и дымил из папироски –
Гунявый рот, стеклянный глаз…
Вот ты, Василий, не таковский,
Ты замечательный у нас!

Хочу любить тебя и дале –
Понятно, если ты не прочь.
…Какую ночь, какую ночь
Господь послал на сеновале!!!»

«Ну, Бога вряд ли стоит трогать,-
Заметил я, ища штаны, -
Не спорю: хорошо б от Бога.
А ежели – От Сатаны?!

Гляди, еще дождемся слухов –
Найдется их кому молоть.
Молись, Аксиния! Пир духа
Неплохо усмиряет плоть!

И что еще хочу сказать я…
(Как сформулировать нежней?)
Люблю тебя любовью зятя,
Но мне моя семья – важней.

Ведь я не падишах в гареме.
Давай поступим по уму:
Завяжем наш роман на время,
А там посмотрим, что к чему.

Таков совет тебе, Аксинья.
И полно душу бередить –
Визжат некормленые свиньи,
Коров пора давно доить.

Опробовать нелишне печку….
А я пойду вершить омёт.
Возможно, загляну на речку –
Проверить время перемет».

…Злой с недосыпу и не евший,
Какой омет отгрохал я!
Но на челе моем взопревшем
Не отразилось ни ***.

Подкашивала ноги усталь.
Едва дошлепал до реки.
На перемете был пусто.
И – ни крючка… Во, мудаки!

Орудовали, как уроды,
Чужим добром не дорожа…
Был вечер. Небо меркло. Воды
Струились тихо. Жук жужжал.

…Ударил рядом жирный жерех –
Его б, засранца, на блесну!

Швырнул я перемет на берег,
Сел отдышаться – и уснул...

       ...