На платформе полумрак. Газетенка биржевая.
Изогнулась, как живая, объявления строка:
«Одинокий олигарх познакомиться желает
Для серьезных отношений с дамой лет до сорока».

Это чертовое «до» - вот трагедия и драма!
Не торчи оно занозой – мы бы зажили вдвоем...
Олигарх! Ведь это ж я – та единственная дама,
Что сумеет успокоить сердце бедное твое!

Ну, какой тебе резон западать на вертихвосток,
Калиброванных по ГОСТу, - их не меряно кругом!
По стандарту твоему я, конечно, переросток,
Но уж точно – не огрызок, и могу еще - ого!

Мне всего-то сорок пять… ну, допустим, сорок восемь.
Ну, закрашенная проседь, ну, животик, ну, бока…
Но такую вот, как я, ни один еще не бросил -
Надорвался бы, бедняга, и погиб наверняка!

Я играла в волейбол, у меня порядок с ростом.
И меня все эти крали не способны уязвить:
Девяносто, шестьдесят и еще раз девяносто? -
А сто сорок, сто и двести вам слабо вообразить?!

Зажигается фонарь. Подбежала электричка…
Капитал иметь бы можно, только счастье не в деньгах.
Ты приблизишься ко мне, говоря, - Ну, здравствуй, птичка!
Я отвечу осторожно: - Здравствуй, милый олигарх!

Будет яхта под луной, на борту ажурный столик -
Этот выстраданный ролик я прокручиваю всласть!
Мне не кажется, что ты тунеядец-алкоголик -
При таком иконостасе в буржуины не попасть.

Но когда-то я пойму, как безжалостно завишу
От тебя и капитала, ты ж у нас – авторитет!
Что отравит нам любовь, я уже отлично вижу:
Это пропасть между нами, так сказать, диспаритет.

Что там вилла на Бали, дом в излучине у Рузы!
Как же всё переиначить, чтоб любовь не погубить?
И придумаю тогда, как легко упрочить узы -
Разорю тебя, пожалуй, чтобы крепче полюбить!