Оригинал:
*** (Отчаянья мыши пищали...)
(Жумагулов)
Отчаянья мыши пищали
в амбарах души, в тишине,
где розочка черной печали
вонзалась в предсердие мне.
Напичкан когда димедролом
был череп моей головы,
я бредил, глаголами полон,
и спать не умелось, увы.
Тоски ледовитые воды,
любви ****овитый исход,
горячечный привкус свободы
с аттической солью невзгод.
Но только в любви ли причина
не вышедшей? И без нее
сжимает клещами кручина
невзрослое сердце мое.
К чему этот воздух подарен,
в котором не зная живу,
зачем, удивлен и подавлен,
нелегкое лыко вяжу?
Отпой меня, время, по чести –
вселенной невнятную вещь,
когда я закончусь отчасти,
точнее, не то, чтобы весь.
За то, что дышал торопливо,
пока не прогнали взашей,
за каторжный труд – терпеливо
травить ненасытных мышей.
Пародия:
Отчаянно мыши пищали
в дырявом души зипуне,
в котором цирроза пищали
стреляли по печени мне.
Напичканный эспумизаном,
кишечник внутри живота
в бреду распускался розаном,
вот это была красота.
Горячечный плющ ****овитый
любовь и свободу оплёл.
Тоскливо искал аквавиту
и в ней растворял димедрол.
Одна ли любовь виновата?
И кто же - хороший вопрос -
стремительным давит домкратом
грудной подростковый насос?
К чему в заливном разнотравье
одну лишь ищу я траву
и право имеющей тварью
находку в ладони вотру?
Отпой меня, вечность, частично,
когда я невнятной толпой
начну выражаться готично,
точнее, не то, чтоб отпой.
А то уже клювом совиным
меня разрывает Гринпис
за то, что я мучил невинных
мышей, пародистов и крыс.