(Из книги "ПРО-ЛЮД-И-Я")

       (Этюд в багровых тонах)

       – Прощай, Оружие, – сказала Пуля
       и вылетела из Ствола в чье-то Сердце…
       Автор.

       Врожденная дурь вырождающегося человека разумного превратила город в поле боя. Летят «в поле» пули, две оказались рядом, как им и положено – дуры на всю голову, вернее, на весь калибр. Одна дура, самая крупная, 7/72, другая – чуть меньше, 7/62. Навстречу им третья, мелкая, на дуру не тянет, так – дурочка, всего 5/45.
       – Привет, мелкая, – свысока просвистели две крупные. – Куда летишь – метишь?
       – Я к вашим, – уважительно ответила младшая по калибру…
       – Дура мелкая, – перемигнулись старшие. – Мы оттуда, ничего интересного, тупость и скука. Давай с нами?
       – Не могу, дела, – робко запротестовала мелкая.
       – Слышишь, дела у нее! – возмутилась 7/72 к 7/62. – А мы с тобой, оказывается, дуры, от не хрен делать летаем!
       – Не свисти, – авторитетно просвистела старшая мелкой. – Кидай это мокрое дело.
       – Сколько той жизни! – поддержала главную пулю средняя.
       – Как можно, траектория же?! – робко противилась мелкая крупнокалиберной идее.
       – Не будь дурой, малая, – по-матерински сказала старшая. – Или ты возомнила себя снайперской?
       – Что вы? – испугалась мелкая подозрений статусных больших пуль.
       – Прикинемся шальными и пошалим, – проинструктировала крупная.
       – А не залетим? – почти сдалась мелкая.
       – Залетим! – весело блеснула стальной улыбкой средняя. – За угол!
       Пули, прикинувшись шальными, дружно залетели за угол. Это был их день! За углом был бар. Бар был полон людей, и ни одной живой души.
       – Нам здесь делать нечего – остаемся, – решила крупнокалиберная за всех. – Видите, как хорошо поработали дуры ответственные, можем бездельничать с чистой незапятнанной совестью.
       На полу, стойке, столиках и лавках лежали трупы, багровые пятна украшали интерьер.
       Незапятнанные работой шальные подруги увидели чистый незапятнанный уголок:
       – Падаем! – распорядилась крупнокалиберная.
       – А бухло? – спросила средняя.
       – Мелкая, слетай, пока не попадали, – велела старшая.
       – Я мигом! – исполнительно сверкнула мелкая.
       – Пулей! – поправила средняя.
       – А сколько брать?
       – По гильзе на брата! – определила дозу средняя.
       – На сестру! – заискивающе осмелела мелкая и исчезла.
       Летала недолго, нашла гильзы соответствующих калибров, наполнила, и, балансирую вокруг условной траектории с допустимой погрешностью, чтобы не пролить, подала новым подругам.
       Начали культурно, с «Кровавой Мэри».
       – Ну, дуры, за что выпьем? – подняла свою не свою гильзу старшая по калибру.
       – Логично за встречу трех поколений! И трех калибров… – рискнула предложить осмелевшая до дерзости мелкая.
       – А ты не такая уж и дура, – поощрила мелкую средняя…
       Не такая уж и дура и две дуры выпили…
       Логичным был и второй тост – за вторую половинку: чтобы каждая пуля встретила любящее сердце.
       Дальше логика еще кое-как сохранялась, но масштабы менялись в сторону роста: третий тост – за третью мировую войну, вот где можно развернуться!
       О дальнейших полетах к барной стойке после того, как пули попадали уже от выпитого, не могло быть и речи.
       Но когда это желанию выпить мешала невозможность летать?
       Сначала способом перекатывания нектар смерти поставляла мелкая. А когда выяснилось, что она спьяну неправильно рассчитала объем на свой вес, в процесс из полной "отключки" включились старшие по калибру, то есть, старшие по дури…