Сижу орлом, закованным в неволе,
А ночью снятся сладостные сны.
Опять приснилось сказочное море,
С дорожкою, блестевшей от луны.
Я по дорожке, выше, выше, выше,
Уже взлетаю, мать твою ети.
Как говорят «фанерой над Парижем»,
И сердце прямо рвётся из груди.
Потом вдруг горы с птичьего полёта,
Огонь костра, поджаренный шашлык.
И купола в сиянье позолотой,
И из горы пульсирует родник.
Такое вот приснилось безобразие,
Я пробудился, а в глазах печаль.
У ног моих во сне была Абхазия,
Но карантин, такая вот мораль.