Быть может, кто-то ест икру столовой ложкой,
Как будто бы всю жизнь он не знавал беды;
А я вошел во вкус селедочки с картошкой,
И, как по мне — вкусней на свете нет еды.

Картошку отварю, с селедкой скомпоную,
И пусть мой скромный стол в разряде "эконом";
Зато запью ее, в мундире отварную,
Веселым молодым искрящимся вином.

А вот когда тебе в квартире станет узко,
Появится хандра и пустота в груди,
И если по душе нехитрая закуска,
Ты, это, не робей; ты просто заходи.

Графинчик на столе чертовски будет рад нам —
Напиток для друзей готов излить давно!
Мы вместе погрустим о бывшем, невозвратном,
И снова будем пить искристое вино.

А дальше — разомлев от дружеской беседы,
У каждого из нас раскроется душа.
И несмотря на то, что — факт — мы оба седы,
В конце концов решим — жизнь, всё же, хороша!