Бежала трусцою толстуха Цын-цзы,
забросив за спину шершавый язык,
а рядом худая как грабль Хэн-хухэ
трусила в фуфайке и рысьей дохе.
Сказала Цын-цзы: "Хэн-хухэ, а давай
на полном ходу остановим трамвай,
возьмём его сразу же на абордаж
и скажем, чтоб вёз нас на пятый этаж".
Затылок спиной почесав, Хэн-хухэ
ответила той: "Охо-хо, э-хе-хе.
Всё в прошлом у нас, дорогая Цын-цзы.
Когда-то, в натуре, мы брали призы
и были как две африканских козы.
Мы плющили пальцем корыта, тазы...
О, где эти славные чудные дни... "
И скрылись в портовых притонах они,
Не то, чтоб расстроившись или отчаясь,
но точно две пьяные пальмы качаясь.