(краткий, конкретный очерк по мотивам повести Антона Чехова)

Однажды Леон Борисыч Скалкин, доктор и руководитель крупного Проекта в интернете, побуждаемый чувством, похожим на жалость, вошёл во флигель, отведённый для сумасшедших.
Вдруг некто Имануил Смершевич Гибельвейзер, пациент
из буйных, с красным и злым лицом, с глазами навыкате, выбежал на середину палаты.
- Доктор пришёл! - крикнул он и захохотал. - Доктор удостоил нас своим визитом!
Проклятая гадина! - взвизгнул он. - Убить эту гадину! Нет, мало убить! Утопить в отхожем месте!
- За что?
- За то что вы держите меня здесь!
- Но вы больны.
- Да, болен, но ведь тысячи сумасшедших гуляют на свободе... Вся ваша больничная и писательская свора в нравственном отношении неизмеримо ниже каждого из нас...
- Нравственность тут ни при чём. Всё зависит от случая. Кого посадили, тот сидит,
а кого не посадили, тот гуляет...
- Отпустите меня, - сказал Имануил Смершевич.
- Не могу. Посудите сами: вас задержат граждане или милиция и вернут назад.
Голос Имануила Смершевича и его исступлённая любовь к поэзии понравились Леону Борисычу и, проснувшись на другой день утром, он вспомнил, что познакомился с умным человеком, и решил сходить к нему ещё раз.
Скоро по больнице разнёсся слух, что доктор Леон Борисыч стал посещать
палату № 6.
Никто - ни фельдшер, ни санитар Никита, ни сиделки, не могли понять,
зачем он ходил туда, зачем просиживал там по целым часам,
о чём разговаривал и почему не прописывал рецептов.
После этого Леон Борисыч стал замечать кругом какую-то таинственность.
Больные, сиделки и авторы при встрече с ним вопросительно взглядывали на него и потом шептались.
- Пора, пора поправляться, коллега, - сказал ему главный врач. -
Небось вам самим надоела эта канитель с Проектом.
- Убирайтесь к чёрту! - крикнул он плачущим голосом, выбегая в сени. - К чёрту!
Леон Борисыч, дрожа, как в лихорадке, лёг на диван и долго ещё повторял:
- Тупые люди! Глупые люди!
В тот же день, перед вечером, к Леону Борисычу неожиданно явился врач-психиатр и сказал таким тоном, как будто ничего не случилось:
- А я к вам по делу коллега. Не хотите ли со мной на консилиум?
- А где ваш больной?
- В палате № 6. Интереснейший случай...
Когда вошли во флигель, Никита, по обыкновению, вытянулся.
- Вы погодите здесь, а я схожу за стетоскопом.
Уже смеркалось. Леон Борисыч сидел на кровати Имануила Смершевича.
Беседа шла о поэзии Асадова.
Вошёл Никита, держа в охапке халат, бельё и тапки.
- Больной, одеваться! - сказал он громко. - Вот ваша постель. - Небось поправитесь...
Леон Борисыч всё понял. Ни слова не говоря, он перешёл к кровати, на которую ему указал Никита, и лёг...
"Всё равно, - подумал Леон Борисыч, стыдливо запахивая халат... -
Всё равно, что фрак, что мундир, что литературная слава, что заботы о Проекте,
что этот халат..."
Теперь, пожалуй, до самой смерти не придётся включать компьютер, надевать брюки, пиджак и сапоги.
"Вот она действительность!" - подумал Леон Борисыч, и ему стало страшно.