Перехожий, мозоли на пятках потрогав,
Удивится не им, а протопанным тропам:
Чай, у титула «Русь» в побратимах дорога –
От условных варяг, через грек – к эфиопам?

С ключевою водицей на донышке фляги,
В прохудившихся чунях по охре кленовой –
От одной передряги к другой передряге,
Где и сколько – без разницы, лишь бы по-новой!

Мы – в движенье, как шмель по медовой погоде:
Малахольная стёжка, кустами стегая
Подгоняет нас так, что кручина проходит…
А на смену ей тут же приходит другая.

Души рвутся в полёт и поводят крылами –
Но теряют задор, и томятся в заначках,
Ведь, по присказке мы – ходоки под столами,
То с пелёнок – пешком, то хмельным – не карачках!

Затхлый дух помещений мы пьём, как касторку,
Но однажды намёком озёрного бриза
Запах трав и созвездий пробьётся в подкорку –
И слетает с нарезок конторская крыса!

Выгоняет нас в мир, покрутившись меж ёлок,
И в студёный простор с головой погружая,
Пыльной строчкой возлёгший на память просёлок…
Он, похоже, знакомый – а память чужая!

А прохожий добулькает флягу до донца –
Хороша под пирог ключевая водица –
И почапает дальше. Идти – не идётся,
Но гораздо сильнее сидеть – не сидится!