В культурном городе поэту
Жить никаких не хватит сил.
Ну, ладно б нагло сигарету
Прозаик в парке попросил.

Он, выражаясь нецензурно,
Нарисовал, как тот Моне,
Картину маслом, плюнув в урну, –
«Прощанье лоха с портмоне».

Знать, разглядел во мне поэта
И сил придал ему сей факт:
Отправив в урну томик Фета,
Он стал вершить насилья акт.

Точней, трясти с меня наличность.
Хотя я с этикой знаком,
Мне перейти пришлось на личность,
В буквальном смысле, – кулаком.

И тишь Михайловского сада
Нарушил стон сентябрьским днём.
И в стоне том была досада,
И удивленье было в нём.

В глазах прозаика раскосых,
Размером оба-два с пятак,
Читались глупые вопросы:
«За что?!», «Зачем?!» и «Как же так?!»

– Дружище, не держи обиду –
Сказал ему, подняв с колен.
– Прости! Поэт я только с виду,
Но в глубине души – спортсмен.