Переплюнуты Вертер и Анна Каренина,
Всё, что лично задумано – лично испытано:
Быть поэтом в эпоху иллюзий - болезненно,
И, по целому ряду причин – отвратительно.
Неуютное времечко с подлой оттяжкою,
Взяв его за вихры, как шкодливого клоуна,
Бьёт не мордой об стол, а об столик мордашкою –
В срач, где фантики, лужа вина , и наблёвано.
Чай, не радостно в нише меж рванью и снобами
С сердцем, в хлам иссечённым щербатыми строчками,
Чтоб не выглядеть быдлами и мозгоёбами
Развлекать респектабельный плебс смехуёчками.
Или – биться об створки сознанья закрытого,
Успокоясь на том, что добыто и нАлито:
Мол, потомки отчистят от пыли забытого,
Да прочтут, да поймут… Во им счастья привалит – то!
А покуда по сцене он скачет макакою,
Багровея на пакости яростней лакмуса –
Нечто вроде гибрида пророка с гулякою,
Плюс – жилетка, в которую можно поплакаться.
Будет время – на бюст его птица потянется,
А пока он родит в искромётной кромешности
Злую шутку о геях, не злую – о заднице,
И контрольный прикол – о дерьме и промежности.